Конкурс "Главные слова". Участник №3

[game-fanfiction]

Автор:  hikaru_youkai
Название: Кац!
Персонажи: Акасуна но Сасори, Сай, Узумаки Наруто, Инузука Киба, Учиха Саске.
Жанр: Повседневность
Рейтинг: G
Размер: Драббл
Саммари (описание): Один день из жизни живого человека.
Дисклеймер: Все права на мир и персонажей принадлежат Масаси Кишимото.
Предупреждение:. ООС, АУ в каноне
Размещение: до окончания конкурса - запрещено!
Условие конкурса: Присутствие в тексте следующих слов: отражение, преимущество, боксерские перчатки, восхищение, звездопад.
От Автора: Кац - это не историческая личность, не еврейская|немецкая фамилия, а всего лишь отсылка к Вселенной "Наруто".

В Конохе все совсем не так как в Суне: нет песков, знойного солнца и скорпионов, зато много зелени, могучей тени от деревьев и собак.
Сасори разглядывал свое отражение в шумной реке, разделяющей поляну почти симметрично пополам. Война за мир шиноби закончилась, все войны уже закончились, не было ни Акацуки, ни Кагуи, ни Мадары – никого из тех, кто мог бы вновь разжечь пламя вражды. Сасори всматривался в свои набухшие вены, по которым стремительно перемещалась кровь – горячая и живая.
- Совсем некрасиво, - выдохнул он, отрываясь от водной глади и усаживаясь у кромки воды, опуская в нее ступни, - но приятно.
Прохладная вода тысячью язычков ласкала его ноги, напоминая, что с этого дня он живой.
- И зачем ты сюда пришел? – не поворачиваясь, спросил он у человека, появившегося за его спиной.
- Хокаге-сама попросил присмотреть за Вами, - ответил ему спокойный голос.
- Я пленник?
- Гость.
- Понятно, - Сасори еще раз взглянул на свою руку, не спеша сжал ее в кулак, наблюдая за тем, как кожа чуть растянулась, обтягивая костяшки, а затем разжал кулак, и кожа вновь вернулась на свое место.
- Поразительная эластичность, марионетки так не умеют, - пояснил он наблюдателю, которого приставил к нему Хокаге и который сейчас, поравнявшись с ним, присел рядом.
- Какого это быть воскрешенным?
Сасори отметил, что к нему все же подослали любопытного болтуна – самый нелюбимый им тип людей, вечно впустую разбазаривающих время. Но на вопрос он все же решил ответить, делать все равно было нечего, ведь он же гость…
- Преимущество моего воскрешения в том, что я снова могу творить вечность, создавая марионетки. Ты же понимаешь, что такое искусство? – уточнил он, впервые посмотрев на своего собеседника и тут же, отточенным взглядом творца, узнал это лицо: спокойные и безразличные черты, бледную кожу, не имеющую пигмента, но при этом, черные, точно чернила для каллиграфии, волосы и такого же цвета безэмоциональные глаза.
Сасори узнал этого паренька. Они встречались во время войны, и тогда кукольник подумал, что это марионетка, а не живой человек. Он так и сказал этому парню:
- Вы люди из «Корня» очень похожи на меня.
Но его предположение было развеяно, когда он почувствовал на своем лице разгневанный удар от его техники, вместе с этим ударом Сасори и запомнил его имя:
- Сай.

Парень улыбнулся ему, поправив на левом плече протектор Конохи, и ответил на вопрос:
- Думаю, мое искусство так же вечно, как и Ваше.
Сасори приподнял правую бровь, размышляя о том, что сегодня этот парень выглядит живее, чем при их первом знакомстве, но с другой стороны, и сам кукольник в этот раз не был управляемым трупом.
- Твое искусство? – в голову сразу пришли слова Дейдары о мимолетности искусства.
Сай в подтверждение кивнул.
- Я рисую.
Акасуна задумался, можно ли сравнить марионеток с картинами и пришел к выводу, что определенно нет, кукольная техника намного сложнее.
- Ты такой же невежда, как и мой бывший напарник, вы называете искусством то, что даже близко с ним не связанно.
Сай улыбнулся, ему определенно нравился этот странный парень из Суны, которого так бесцеремонно оживили Саске и Наруто, воспользовавшись силой Мудреца Шести Путей.
- Картины – те же марионетки, только марионетка ограниченна в линиях и чертах, а картина многогранна, - парировал он, научившись у Узумаки никогда не сдаваться.
Сасори спокойно что-то пояснил в ответ, но Сай его не расслышал, потому что именно в эту минуту его восхищенный взгляд уловил солнечные лучи, запутавшиеся в красных волосах, и у него возникло явное желание запечатлеть этот момент в своих картинах навечно.
- Отведи меня к своему Хокаге, - настойчиво произнес Сасори, он выглядел весьма спокойно, но странно было то, что с помощью этого спокойствия он каким-то образом дал понять, что не терпит ожидания.
Сай снова улыбнулся и, встав с земли, кивнул кукольнику.
- Думаю, Вы станете моим товарищем.
Сасори ничего не ответил.

На Коноху опустилась ночь, Сасори вновь сидел в полном одиночестве, но на этот раз на вершине скалы, с высеченными на ней лицами Хокаге. Все было очень странно, он получил живое тело, Казекаге спокойно оставил его в Конохе, лишь передав письмо от Канкуро, в котором последний выражал свой восторг от такого неожиданного и чудесного воскрешения и предлагал провести в ближайшее время спарринг. Это все явно попахивало абсурдом.
Разве ему одному казалось это неуместным и странным?
Позади раздался шорох, но Сасори на удивление узнал этот шаг.
- Сай.
Кукольнику на секунду показалось, что в этом неправильном мире он тоже стал неправильным, слишком живым и эмоциональным, потому что при осознании того, что его новый знакомый вновь составил ему компанию, сердце отчего-то дрогнуло.
- Я принес тебе кое-что показать, Сасори но Данна.
Акасуна почудилось, что он услышал издевку в этой фразе, но возможно, это его живое воображение разыгралось.
Сай присел рядом и протянул Сасори прямоугольный предмет, обмотанный подарочной бумагой, на непонимающий взгляд, он пояснил.
- Открой.
Кукольник последовал совету и, распаковав подарок, увидел яркую картину, на которой был изображен он в лучах яркого солнца, а в нижнем правом углу красовалась аккуратная подпись «Красное солнце Конохи».
- Это…- Сасори так и не договорил, потому что в эту минуту Сай воскликнул:
- О! Звездопад! Говорят, что если загадать желание на падающую звезду, оно обязательно сбудется!
Сасори перевел взгляд на небо, где тысячи огоньков, срываясь со своего места, вспыхивали, проделывая небольшой путь, и исчезали.
- Желание? – медленно повторил он, раньше его единственным желанием было стать марионеткой, чтобы жит вечно, чтобы творить вечность. Но сейчас, сидя на вершине этой горы, с парнем, который одновременно был его отражением и полной противоположностью, он задумался о словах Дейдары про вспышку. Еще раз посмотрев на звезды, Сасори ощутил, как что-то в его сердце вспыхнуло, разнеся по телу жаркий огонь, и этот так странно совпало с прикосновением Сая, который по случайному стечению обстоятельств коснулся своими холодными пальцами его руки.
- Желание, - подтвердил Сай, всматриваясь своим черным взором в небо, украшенное яркими всполохами.
Сасори едва заметно мотнул головой.
«Искусство должно быть вечным»,- напомнил он себе, отгоняя мысли о мимолетности, о словах Дейдары, об этом странном жаре. Он вновь попытается создать из себя идеальную марионетку, чтобы остаться в этой вечности, вот только, наверное, эту картину, что до сих пор так жадно сжимает его рука, он все же повесит в своей новой мастерской. Да, определенно, картины - это тоже вечное искусство.

Тем временем Наруто, нацепив боксерские перчатки, избивал «грушу» с нарисованным на ней, на скорую руку, портретом Саске, отчего один шаринган, знаменитого и одного из сильнейших генинов Конохи, был больше другого.
- Я же говорил тебе, Киба, что выиграю этот спор? – похвастался он другу, которой вольготно развалился в кресле, в этой же комнате.
- Ну-ну, и что ты там выиграл?
- Как что? Учиха прилюдно признает, что я превзошел его.
Инузука хмыкнул.
- И ради этого, надо было воскрешать одного из Акацуки?
Наруто отвлекся от своей «груши» и со всей серьезностью посмотрел на Кибу.
- Ты правда думаешь, что я ради спора готов воскресить кого-то? Просто мне показалось, что Саю будет интересно с ним пообщаться, они же похожи, вот я и рискнул.
Киба цыкнул и покачал головой, все же насколько бы Наруто не выглядел простачком, но чего-то он в этой истории не договаривал.

Саске оперся о ствол дерева, вглядываясь в звездопад, это был весьма дурной знак, предвещающий, что предсказание начало сбываться. А это означало, что их будущее полностью зависело от этой парочки, сидящей на вершине скалы и разглядывающей звезды.

В темноте мелькнул черно-красный плащ, и кто-то звонко произнес:
- Кац!