Конкурс "Разрыв шаблона". Участник № 6

[game-fanfiction]

Автор:  жан хавок.
Название: Холодное небо
Пейринг/персонажи: Хината/Ханаби, Неджи, Хиаши, толпа Учих мимолетом.
Жанр: фемслэш, драма, ангст, повседневность
Рейтинг: PG-13
Размер: миди, 4263 слова.
Саммари (описание): Личное счастье — ничто перед защитой клана и деревни.
Дисклеймер: Все права на мир и персонажей принадлежат Масаси Кишимото
Предупреждение: АУ в каноне, клан Учиха не был уничтожен и на данный момент соперничает с кланом Хьюга за власть в деревне. Команды в прежнем составе, Третий жив, нападения Песка и Звука, а также Последней войны шиноби не было. Не вычитано!
Размещение: до окончания конкурса - запрещено!
Выпавший штамп: Девушка выходит замуж за иностранца. Знакомство, мытарства по посольствам и долгожданная любовь — все основано на подлинных событиях.
От автора: Очень долго думал, кого женить, пытался вымучить сюжет, сюжет вымучивал меня, ради текста перерыл полНарутовики, писал в дедлайн, простите. Задание, однако, не выполнил.
Казуми Чо — сейю прежнего главы клана, информацию об имени не нашел, так что придумал свое. Пихал седзи, где только мог. Аквамарин, по данным неизвестного мне сайта, — камень Ханаби по дате рождения. По данным другого сайта, при обручении жених дарит невесте кольце с камнем ее месяца, а она ему подарки. Фик должен был быть больше и сюжетнее, но дедлайн.

Хината возвращается с миссии поздно и, попрощавшись с Кибой и Шино, спешит домой. Утром ей, как наследнице, необходимо присутствовать на собрании клана, которое ни за что нельзя пропустить. Проходя квартал Хьюга, она раскланивается со знакомыми, улыбается дальним родственникам и выслушивает чужие просьбы, которые обещает донести до отца.
Добравшись до дома, она сразу отправляется в душ, а потом в комнату, чувствуя, как слипаются глаза. Миссия длилась три дня, не слишком тяжелых, но утомительных, и за все это время толком выспаться не удавалось. Она забирается под одеяло, засыпая на ход, и почти видит сон, когда раздается тихий стук. Хината открывает глаза, стряхивая с себя дрему.
Ханаби одним движением отодвигает седзи и входит в комнату. На щеке у нее пластырь, левая рука перебинтована у запястья, а плечи ссутулены, и Хината чувствует, что сестра устала не меньше ее. Ханаби находит в себе силы улыбнуться, и улыбка ее — самое прекрасное, что Хината видела за несколько последних лет. Она улыбается в ответ, поднимается и обнимает сестру, крепко прижимая ее к груди. Волосы Ханаби терпко пахнут лавандовым маслом.
Они стоят так пару минут, Хинате кажется, что их сердца бьются в унисон, а потом Ханаби отстраняется, касается ладонью ее щеки и мягко гладит. Убирает упавшую на глаза Хинате прядку и снова прячет лицо у нее на плече.
— Отец просил тебя зайти, — глухо говорит она через пару секунд. — Сказал, что это срочно.
Сердце Хинаты сбивается, пропускает один удар, второй, а потом снова начинает биться, теперь намного чаще. Хината сглатывает возникший в горле комок, считает про себя до десяти и медленно успокаивается. Отец наверняка хочет поговорить насчет утреннего собрания, но Хината и понятия не имеет, что он хочет ей сказать.
Она отпускает Ханаби, гладит ее по волосам и улыбается.
— Раз срочно, мне нужно идти, — она нехотя отпускает сестру из объятий и первой выходит из комнаты.
Отец ждет ее в своей комнате, он сидит на забутоне и разглядывает свиток. Когда Хината входит он кивает, не отрываясь от чтения, Хината кланяется и замирает на месте. Через несколько минут отец делает ей знак присесть, и Хината послушно садится напротив, послушно ожидая, пока он закончит. Минуты ползут мучительно медленно, Хината считает про себя и чувствует, как снова ускоряется сердце.
— Учиха предложили нам мир, — говорит отец, и Хината едва заметно вздрагивает. Отец внимательно смотрит на нее.
— Но мы с ними не воюем, — замечает Хината.
— Ты знаешь, о чем я. Третий Хокаге давно внимательно следит за нашими кланами, стычки между молодежью участились в последнее время.
— Наши кланы соперничают за власть в деревне, — осторожно говорит Хината. — Поэтому некоторая неприязнь вполне нормальна.
— Несколько человек в госпитале, двое — в тяжелом состоянии, — отвечает отец.
Хината и сама эта знает, она внимательно следит за происходящим в деревне. С тех пор, как Третий стал выказывать признаки слабости — не так часто, чтобы кто-то думал об его отречении, но достаточно, чтобы думать о новом Хокаге, — два великих клана деревни не спускали с него глаз и начали отчаянную грызню на политическом поприще. В тоже время оживились другие деревни, нацелившись на Коноху, которая в любой момент могла лишиться Третьего. Последний изо всех сил пытался повлиять на два клана, но его власть над деревней ослабла.
— Семь лет назад я сказал тебе, что если ты не оправдаешь моих ожиданий, у нашего клана будет другой наследник. Я дал тебе последний шанс доказать, что ты годишься на роль лидера, и ты сумела справиться.
Хината наклоняет голову, не решаясь ответить. Семь лет назад отец действительно сказал ей, что она не достойна места главы клана. Хината знала это и раньше, но тогда все равно в который ощутила свою вину — вину за слабость и за то, что не сумела оправдать надежд. За то, что опозорила отца и клан, не сумев показать своей силы на экзамене. Тогда ее превзошел кузен Неджи, и жгучий стыд пополам со страхом наполняли все существо Хинаты — она не верила, что сможет стать лучше. И не смогла, но все равно добилась своего. Долгие годы тяжелой работы все-таки окупились, и теперь Хината считается полноправной наследницей.
— Сила Конохи слабнет, и теперь не время ссориться в ее пределах, — говорит отец. — Наши враги в это время объединяются, планируя уничтожить деревню. Из докладов АНБУ известно, что Песок и Звук обмениваются посланиями, а Дождь вступил в союз с Туманом. Поэтому я склонен принять предложение Учиха. Нам нужно объединиться сейчас, чтобы не пожалеть после.
— А что насчет поста Хокаге? — одними губами шепчет Хината, боясь произносить это вслух даже на территории клана.
— К Хокаге сейчас ближе всех Копирующий ниндзя и девятихвостый мальчишка, — также отвечает ей отец. — Кто-то из них займет его место. Вряд ли он решится доверить деревню наследнику Учиха, а санины давно покинули деревню.
Хината кивает, поджав губы. Из всего клана Хьюга на место Хокаге мог бы претендовать разве что сам Хиаши или Неджи, но и тот другой пользуются доверием Третьего лишь в известных пределах. Шансов, что он сделает приемником кого-то из них, нет. Потому клан изо всех сил старается усилить свое влияние на возможных кандидатов и сблизиться с ними.
— Чтобы скрепить мир между нашими кланами, Учиха предлагают брак.
Сердце Хинаты замеирает: вот оно. Должно быть, отец решил выдать ее замуж. Хината не собирается сопротивляться его воле, чем Учиха хуже Хьюги? Раньше или позже ей придется выйти замуж и родить наследников. Пусть она надеялась, что этот момент наступит позже.
— Младший сын главы клана Учиха и младшая дочь главы клана Хьюга. Конечно, придется подождать, пока Ханаби подрастет, но помолвку можно заключить уже сейчас.
— Ханаби? — Хината не может сдержать удивленного выдоха. — Почему Ханаби?
— Потому что наследница ты, а не она. Сложись все иначе, и ты бы стала женой Саске Учиха ради нашего клана и нашей деревни. Дети глав клана, брат и сестра наследникам — они станут отличным залогом мира для нас. Разве это не самое главное?
— Но Ханаби… — начинает и осекается Хината, изо всех сил сдерживая возражения. — Да, — как может спокойно, отвечает она. — Ты прав, отец.
— Надеюсь, что Ханаби тоже это поймет. Я сообщу обо всем завтра на собрании. Она тоже должна присутствовать. Перед церемонией обручения нам нужно будет успеть поставить ей проклятую печать.
— Печать?
— Поскольку она больше не будет наследницей и членом основной ветви, мы должны сделать все, чтобы защитить бьякуган. Ты должна понимать это. Вы обе.
— Да, отец, — выдавливает Хината.
— Кроме этого я официально объявлю тебя наследницей клана. Теперь ты не сможешь свободно передвигаться за пределами деревни. У тебя будет личный телохранитель.
«Как в детстве», — думает Хината. Снова телохранитель, только теперь она не ребенок. Теперь ей уже никуда не деться и не сбежать, чтобы подсмотреть, как тренируется Наруто. Мысль о нем отдается застарелой болью — Хината никогда не жалеет, что смогла признаться и была отвергнута. Но обида и разочарование — она не могла врать себе, что не надеялась и не мечтала быть с ним — до сих пор живут где-то в глубине души. Сначала Наруто, теперь Ханаби. Хината, кажется, уже привыкает к потерям.
— Можешь идти, — отец снова поднимает свиток. — Не опоздай завтра.
— Да, отец, — Хината поднимается и отвешивает короткий поклон. — Спокойной ночи.
Она поворачивается к двери, тянет на себя седзи, когда ее настигает неожиданная мысль.
— Мне рассказать обо всем Ханаби? — она оборачивается, внимательно глядя на отца.
— Как хочешь, — отвечает он, и вдруг кажется Хинате нестерпимо старым и измученным. — Это уже неважно.
— Да, отец, — соглашается Хината и выходит, прикрыв за собой седзи.
Она идет по коридору, не чувствуя под собой ног. Проходит мимо своей комнаты, на мгновение замирает, а потом решительно входит. Ханаби спит, разметавшись на постели. Отросшие волосы рассыпались по подушке, оголив тонкую подростковую шею. Хината снова чувствует пряный запах лаванды, он щекочет ей ноздри и наполняет воспоминаниями. Сердце Хинаты щемит от нежности, она присаживается рядом с кроватью, гладит сестру по щеке, ведет рукой по волосам, а потом встречается с ее кристально ясным взглядом.
— О чем говорил отец?
Хината молчит, думая, что сказать. Сообщить ли сестра о предстоящем браке и получении печати? Или позволить ей насладиться неведением еще немного? Хината вздыхает, убирает с лица Ханаби темную прядку и отвечает:
— Клан Учиха предложил нам мир.
Ханаби поджимает губы, прищуривает глаза и смотрит внимательно-внимательно.
— Почему?
— Потому что у Конохи есть внешние враги, и если кланы будут сражаться друг с другом, деревня падет.
— Значит, теперь мы и Учиха — союзники? — спрашивает Ханаби.
— Отец хочет принять их предложение, но все решится завтра на собрании. Ты тоже должна прийти.
— Я? — в голосе Ханаби слышится изумление вперемешку с подозрением. — Отец хочет, чтобы я присутствовала?
— Да, — с трудом говорит Хината. — Для скрепления договора Учиха предлагают нам брак. Брата их наследника и…
— Сестры наследницы Хьюга? — заканчивает Ханаби. — Я и Учиха Саске?
Хината кивает и молчит, не отрывая взгляда от сестры. Та молчит и явно что-то обдумает. Берет кончик пряди в рот и жует его, так Ханаби делала в детстве, но прекратила с возрастом.
— Хороший выбор, — наконец говорит она. — Отец готов пойти на это?
— Ради блага клана и деревни, — отвечает Хината.
— Ради клана, — повторяет Ханаби. — Тогда понятно.
— Это не все, — Хината отводит взгляд, а потом снова смотрит на Ханаби. — Тебе поставят проклятую печать, как члену побочной ветви клана.
Ханаби застывает, ее глаза стекленеют, а губы сжимаются в тонкую полоску. Хината виновато молчит, не зная, что сказать. Потом приподнимается, обхватывает сестру за плечи и тянет на себя, заставив уткнуться в плечо. Ханаби напрягается, но через несколько секунд вздрагивает и всхлипывает. Хината слышит, как она сглатывает и замолкает, а потом тяжело дышит.
Несколько минут они сидят почти неподвижно. Хината нежно гладит сестру по спине, та крепко вцепляется в ее плечи. У Хинаты затекают ноги и поясница, когда Ханаби остраняется, тянет ее на себя и отдвигается к стене. Хината послушно забирается на постель, и они возятся, пытаясь устроиться, а потом затихают. Хината лежит полубоком, лицо Ханаби у нее не плечи, она дышит Хинате в шее, рукой крепко обхватывает талию.
Так они и засыпают. Хината ждет, когда выровняется дыхание Ханаби, внимательно слушает стук ее сердца, а потом и сама проваливается в глубокий сон без снов. Ей ничего не снится до самого утра, она просыпается резко, почувствовав чужой взгляд. Ханаби смотрит на нее с нежностью, тянется ближе и целует в уголок губ, чтобы сразу отстраниться.
Несмотря на воспоминания о ночном разговоре, внутри Хинаты разливается тепло и все, что произойдет совсем скоро — на утреннем собрании клана, — кажется далеким и несбытным. Будто никогда не случится.
На собрании Хината сидит подле сестры и больше всего на свете ей хочется сжать руку Ханаби, вывести ее отсюда и никуда не возвращаться. Отец то и дело бросает на нее строгие внимательные взгляды, будто проверяет, достойно ли ведет себя наследница, не опозорит ли она его.
Хината сидит с высоко поднятой головой, ей больно, но она не готова сдаться, не готова отбросить усилия прошедших лет. Ханаби рядом абсолютно бледная, но все равно сидит прямо, расправив плечи, и тайком бросает на Хинату ободряющие взгляды.
Отец внимательно слушает сообщения о происходящем в клане, о последних стычках с Учиха, о выполненных кланом миссиях и полученных деньгах. Под конец слово берет дедушка, как старейшина клана.
И только тогда переходят к самому важному. Слово берет Хиаши, и все собравшиеся устремляют на него взгляды. Людей в зале немного: сам Хиаши, его отец и дочери, несколько взрослых шиноби, двое старейшин и Неджи, который до сих пор являлся постоянным членом АНБУ и почти не появлялся на территории клана. Все они заслужили доверие главы клана и могут высказываться при нем. Когда отец начинает говорить, Хината замирает.
Первым делом Хиаши объявляет Хинату наследницей. Присутствующие замолкают на мгновение, потом начинают поздравлять, кто-то хлопает в ладоши. Хината знает, что решение отца для этих людей не стало неожиданностью — она много работала, чтобы заслужить одобрение каждого из них. Потом Хиаши говорит о внешних угрозах для деревни и рассказывает о полученных от АНБУ сведениях.
Он плавно переводит разговор на раскол в деревне, в нескольких словах обрисовывает давнее противостояние Хьюга и Учиха, от которого нет пользы ни кланам, ни самой деревне. А потом говорит о предложении мира. Его слова встречают громкими выкриками. Шиноби помоложе не хотят мириться с Учиха и на их сторону встает один из старейшин. Казуми — отец Хиаши и прежний глава клана — наоборот выражает согласие с предложением Учиха. Когда гул смолкает, Хиаши снова говорит. Говорит о том, что принесет этот мир, как важно выжить сейчас, чтобы было кому воевать после, о том, что худой мир лучше доброй войны.
В конце концов, когда-то они принесли в жертву члена побочной ветви, чтобы сохранить мир с другой деревней, значит, смогут и сейчас смирить свою гордость и заключить мир с Учиха. На словах о жертве Хината бросает взгляд на Неджи, сжавшего губы и побледневшего. Вены вокруг его глаз вздулись, но бьякуган не появился. Хината поспешно отвела глаза, надеясь, что никто кроме нее этого не видел. Такое явное неодобрение действий клана старшими не одобряется.
— И чтобы подтвердить наш мирный договор, клан Учиха предлагает заключить брак между моей младшей дочерью Ханаби и младшим сыном Учиха Фугаку Учиха Саске.
Затихший было зал снова начинает галдеть, пораженный словами Хиаши. Почти все уже согласны с приведенными Хиаши доводами о заключении мирного договора, но брак между Учиха и Хьюга кажется всем немыслимым. Кланы смешивали кровь несколько раз, на свет появлялись дети, которые несли в себе лишь один вид додзюцу и могли овладеть техниками только одного клана, но все равно это было крайней редкостью и не одобрялось обеими сторонами. Теперь же на это готовы пойти главы клана!
Хината терпеливо выслушивает препирания старших: и ей, и Ханаби говорить раньше, чем спросят, было недозволенно. Тоже относится и к помалкивавшему Неджи. Наконец решается вопрос брака, и Хината не может не изумиться дипломатичности отца, который смог заставить клан принять его решение так, что кажется будто все решалось вместе.
Последней новостью становится проклятая печать, которой предстоит появиться на лбу Ханаби. Эта печать позволит клану не опасаться, что что-то случится с бьякуганом, говорит Хиаши. Ханаби теперь не наследница, уверяет он. В конце концов, добавляет Хиаши, она родилась второй и потому принадлежит к побочной ветви. На этих словах Ханаби рядом резко втягивает воздух.
Собравшиеся поражены словами Хиаши намного сильнее, чем раньше. Кто-то начинает возражать, кто-то соглашается, и Хиаши перетягивает членов собрания на свою сторону одного за другим. Ему как отцу особенно трудно обречь дочь на подобную участь, но он понимает, что это необходимо ради клана и деревни. Печать не сделает Ханаби слабее или глупее, она не перестанет быть ему дочерью и сестрой Хинате, но секрет бьякугана будет сохранен. Хиаши бы и сам отдал свою жизнь за клан, говорит он под конец и бросает взгляд на Ханаби.
Хината продолжает молчать — ей нечего сказать, она не сможет противостоять отцу здесь и не сможет защитить Ханаби. Все, что она может, крепко сжать зубы и ждать, когда все кончится, не прекращая обещать себе, что однажды станет главой клана и сможет избежать подобных решений. Она уничтожит проклятую печать во чтобы то ни стало!
Когда закачивается собрание, в зале остаются пятеро: Хиаши, Хината, Ханаби, Казуми и Неджи. Какое-то время все молчат, потом Хиаши нарушает молчание.
— Ханаби, ты получишь печать завтра, а после мы отправимся на встречу с кланом Учиха. Хокаге также будет присутствовать там, мы подпишем мирный договор и заключим помолвку.
— Да, отец, — смиренно отвечает Ханаби, поклонившись.
— Хината, ты должна присутствовать при нанесении печати, когда-нибудь тебе придется самой ставить ее младшим членам клана. Также ты отправишься с нами на встречу с Учиха.
— Хорошо, отец, — отвечает Хината и склоняет голову.
— Кроме того с этого дня Неджи станет твои телохранителем.
— Разве он больше не является членом отряда АНБУ Хокаге? — спрашивает Хината с толикой удивления в голосе.
— Его место там займет Ко, — поясняет Хиаши. — Теперь можете идти. Нам со старейшиной еще нужно кое-что обсудить.
— Да, отец, — Хината почтительно кланяется, и ее движение повторяют Неджи и Ханаби. Втроем они выходят из зала, оставив отца и деда наедине.
Все вокруг Хинате кажется ненастоящим и жалким, словно они пятеро пародия на настоящую семью. Их не связывает ни любовь, ни привязанность — только кровь, додзюцу и фамилия. Ничего кроме. На пороге Хината замирает, оборачивается и, кажется, хочет что-то сказать, но молчит и уходит. Говорить уже поздно.
Вечер Хината и Ханаби проводят в саду — тренируются до умопомрачения. Хината гордится сестрой, но не может признавать собственного превосходства — она действительно быстрее и опытнее, а ее техники сильнее и точнее. Хината видит больше и бьет больнее, даже если не доводит удар до конца. Неджи следит за ними, прислонившись к дереву, Хината замечает его краем глаза, когда успевает отвлечься от схватки — Ханаби не дает ей считать ворон — и кажется, будто Неджи превратился в соляной столб — настолько он неподвижен.
Когда Хината говорит, что ему необязательно все время следовать за ней, тем более когда они на территории клана, он только хмыкает и качает головой. Они заканчивают за полночь, Хината мешком падает на кровать, сил ей хватает только дойти до душа. Она уже почти засыпает, когда в комнате слышится звук легких шагов, а потом под одеяло к ней ныряет Ханаби и тесно прижимается. Ее волосы пахнут лавандой, и Хината с удовольствием вдыхает их запах.
Они засыпают рядом, совсем как детстве, но даже в детстве Хинате не было так спокойно. В ее душе затишье перед бурей.
На следующее утро Хината вновь просыпается от взгляда. На этот раз острого и холодного. Неджи стоит у раздвинутых седзи, на его лице безразличная маска, из-за которой Хината не может понять его чувств. Долгое время Неджи ненавидел ее и Ханаби. Ее особенно, потому что она старшая, потому что из-за нее погиб его отец, потому что она, в конце концов, родилась первой. Неджи ненавидел всю главную линию, но презирал Хинату за слабость и доброту.
Когда-то Хината мечтала увидеть в его взгляде одобрение, но теперь она только качает головой и знаком просит его выйти. Она будит Ханаби, и они поспешно одеваются. Завтракать перед дзюцу проклятой печати не позволено, это они знают с вечера. Хината не ест из солидарности, да ей и кусок в горло не лезет. Она залпом выпивает стакан воды и больше ничего не хочет. Тело после вчерашней тренировки изрядно ноет, но это мелочи, на которые не положено обращать внимание наследнице клана и которые мало интересуют Хинату.
До зала собраний она ведет Ханаби за руку. Ханаби внешне спокойно, но Хинате не нужен бьякуган, чтобы увидеть, что творится в душе у сестры. Обида, смятение, разочарование и страх. Когда-то Ханаби считала себя сильнее Хинаты, сегодня она получит печать, потому что так и не смогла превзойти ее.
Хината согласна получить печать вместо нее. Согласна отказаться от статуса наследницы и даже выйти замуж за Учиха Саске, лишь бы спасти сестру. Но Ханаби не примет подачек. Ханаби слишком сильна для этого.
Отец и дед ждут их в зале. Неджи неслышно появляется у них за спиной, и Хинате кажется, что он следовал за ними от ее комнаты. Все молчат, потому что говорить нечего. Хината, Казуми и Неджи отходят к стене, не мешая Хиаши и Ханаби. Те становятся в центре зала, и Хиаши складывает печати.
В последний момент Ханаби, ища поддержки, смотрит на Хинату, и она готова ринуться вперед. Подставиться, но спасти, вытянуть и вытащить. Сильные пальцы сжимают ее предплечье, и Хината приходит в себя. В этот же момент Хиаши завершает технику, прижимает ладони ко лбу Ханаби. Та шатается, но не падает. У нее подгибаются колени. Хиаши отступает назад, и на бледной коже ядовитым цветком распускается проклятая печать. По щеке Ханаби скатывается одинокая печать, она кусает губы, и Хината видит выступившую капельку крови — мир вокруг вдруг стал ярче и ближе. Кажется, она и без бьякугана способна увидеть все.
Щеку Хинаты обжигает что-то горячее. Она проводит по коже, пальцем собирая прозрачную влагу. Надо же, тоже слеза. Ханаби медленно оседает. Хината, высвободившись из цепких пальцев Неджи, в два шага оказывается рядом и обнимает Ханаби. Когда та приходит в себя, Хината помогает ей подняться и также молча уводит из зала.
До конца дня у Ханаби жар. Ее лихорадит, и Хината все время не отходит от нее. Внутри нее снежным комом нарастает чувство предстоящей потери. Запах лавандового масла распространяется вокруг, забивает нос и рот, мешая дышать, Хината почти задыхается, но снова приходит в себя и продолжает ухаживать за сестрой. Время от времени Ханаби приходит в сознание, смотрит помутневшими глазами и снова отрубается. Хината держит ее за руку и надеется, что все будет в порядке.
— Дети переносят это легче, — говорит Казуми за ее спиной.
Хината оборачивается мгновенно, отпустив ладонь Ханаби. Она поднимает руки перед собой, словно собираясь сражаться, но тут же их отпускает. Казуми любит Ханаби, пожалуй, больше чем кого-либо из их семьи. Если, конечно, его чувства можно назвать любовью.
— Уход и хороший сон поставят ее на ноги к утру, — сообщает Казуми. — Повезло, что она все еще подросток, иначе бы все было куда хуже.
— Куда хуже? — с неожиданной злостью спрашивает Хината.
— Она бы умерла, — невозмутимо произносит Казуми. — Подобные случаи уже были.
— Это слишком жестоко, — Хината не может сдержаться. — Ханаби и все остальные не заслужили подобного обращения.
— Мы поступаем так ради клана.
— Но разве они — не наш клан? — с вызовом спрашивает Хината и в упор глядит на Казуми.
— Этим мы защищаем и их. А кроме того всю деревню.
— Оно того не стоит! Когда я стану главой клана…
— Это будет нескоро, — сурово перебивает ее Казуми. — До этого ты должна хотя бы научиться владеть своими чувствами. Быть главой клана — тяжелое бремя. Взбалмошная девчонка этого бремени недостойна.
Казуми поворачивается и уходит прочь. Хината остается наедине со смешанными чувствами и бессознательной Ханаби. Хината совсем не чувствует себя ни взбалмошной, ни девчонкой. Слегка запутавшейся, но правой и уверенной в своей правоте.
Ночь она проводит в размышлениях, а к рассвету засыпает у кровати Ханаби, чтобы проснуться от робкого прикосновения и встретиться с мягкой улыбкой сестры. Ханаби, как и предсказывал Казуми, чувствует себя отлично, в отличии от самой Хинаты — у нее гудит голова и ноет от сна в неудобной позе тело.
Для этой встречи им приходится сменить повседневную одежду на более официальную. Они надевают кимоно, у Хинаты оно темно-синее с крупными белыми цветами и голубым оби, у Ханаби — желтое с мелким, темно-зеленым узором. В кимоно неудобно передвигаться, зато од ним удобно прятать оружие. Эта мысль слегка утешает Хинату на пути к зданию Хокаге, хотя временами она едва может сдержаться от завистливого взгляда на Неджи и Токуму, те на встрече будут присутствовать в качестве телохранителей и потому носят повседневную одежду.
Учиха на встречу приходят подходят к зданию Хокаге одновременно, и процессии коротко обмениваются приветствиями. Хиаши жмет руку Фугаку, остальные раскланиваются. Хината внимательно рассматривает Учиха Итачи и Саске. Итачи — старший, он наследник, Саске — будущий муж Ханаби. Братья похожи друг на друга, но в тоже время поражают различиями. У Итачи на лице вежливая улыбка и холод в глазах, Саске пытается изобразить безразличие, но Хината буквально кожей чувствует исходящее от него недовольство. Все Учиха темноволосые и темноглазые в темной одежде с изображением фамильного герба.
Разбившись на пары, они следом за Фугаку и Хиаши проходят в кабинет Хокаге. Тот приветствует их искренней улыбкой, щурится и слегка привстает из-за стола. Старейшины стоят по правую и левую руку от него. Хината прислушивается и чувствует чакру АНБУ, скрыто охраняющих Хокаге.
— Я рад, что мы пришли к соглашению, — начинает Хокаге. — День, когда два великих клана Конохи создадут союз, станет важной частью нашей истории.
Он не говорит о мирном договоре, ведь кланы не воюют по-настоящему. Но заключение брака и подписанный договор, который согласятся соблюдать главы и их наследники, установит в Конохе мир на какое-то время. Хината не верит, что вражда между Учиха и Хьюга может навсегда прекратиться, но готова попробовать ради Ханаби и клана.
Церемония проходит долго и скучно. Главы клана вместе с Хокаге подолгу обсуждают пункты договора, сначала мирного, потом брачного. Когда доходит дело до второго, Ханаби слегка бледнеет, но продолжает держаться молодцом. Саске Учиха явно не волнуется по поводу помолвки, он него явственно веет скукой, когда как Итачи внимательно прислушивается к разговору старших и временами даже вмешивается в него. Хината предпочитает помалкивать и высказывается только раз, когда отец делает ей знак. Это заранее предусмотренный ход, способ показать, что и у Хинаты есть свое мнение, что она настоящая наследница и у нее есть голова на плечах, а у Хиаши есть опора, на которую он может опереться. Хината сомневается, что Учиха обманутся. В конце концов, это действительно игра, ведь пусть у Хинаты действительно есть и мнение, и голова на плечах, в мыслях она сильно расходится с отцом.
Когда все тонкости, наконец, урегулированы, собравшиеся переходят к заключению помолвки. Она проходит на удивление быстро, Ханаби и Саске выступают вперед. Саске надевает на палец Ханаби кольцо с аквамарином, а та в ответ вручает ему подготовленные заранее подарки. Хокаге объявляет их обрученными и на этом ритуал считается завершенным.
Хината чувствует подступающее к горлу раздражение. Ей хочется содрать кольцо с пальца сестры и сунуть его Саске в морду, наподдав пару раз, лишь бы больше не приближался к Ханаби. Но вместо этого Хинате приходится сдержанно и, кажется, благосклонно улыбаться. Выражение лица Итачи почти идентично ее, и Хината вдруг понимает, что она не единственная, кому неприятен происходящий фарс.
Когда они возвращаются в поместье, Хината уединяется в саду, сказав, что собирается медитировать. Вместо этого она отправляется в дальний угол, где можно спрятаться от большей части глаз хотя бы для виду — от бьякугана не скрыться нигде. От него не скрыться даже Неджи, Хината, активировав додзюцу, мгновенно находит его местоположение. Но ей уже плевать, все худшее в мире уже, кажется, случилось. Хината чувствует себя мерзко и беспомощно — чувство отвратительное донельзя, от него нельзя избавиться, про него нельзя забыть. Поэтому Хината позволяет себе не думать и плывет по волнам разума, планируя от одной мысли к другой. Перед глазами возникает то бледное лицо Ханаби, то надменное Саске, то лживая улыбка Итачи — такая же лживая, как и у нее. Хината думает, что Итачи тоже знает, как мало значит личное счастье перед общим благом. В конце концов, он ведь готов пожертвовать братом.
Хината дремлет, когда Хинаби оказывается рядом и накрывает ее пледом, устраиваясь рядом. Такое уже было однажды, когда они были совсем маленькими и измученная тренировками Хината уснула в комнате Ханаби. Хината бы сейчас с удовольствием вернулась в то время, когда не нужно было думать о проклятых печатях, о защите клана и деревни, а Учиха Саске был для нее незнакомцем из другого клана, не более.
Проснувшись, она слушает тихое сопение Ханаби, вдыхает аромат лавандового масла и разглядывает кольцо на выпростанной из-под пледа руке сестры. Голубой кажется Хинате отвратительным, и она бы многое отдала, чтобы навсегда уничтожить и это кольцо, и мирный договор.
Небо над ними сейчас такое же холодное и безразличное, как камень на пальце Ханаби. Хинате хочется плакать, но она закрывает глаза и снова падает в блаженную дрему. Все будет завтра.