Начинают играть для развлечения, продолжают от скупости, а заканчивают тем, что игра становится страстью (с)
Автор: временно Неизвестен
Название: Тень
Персонажи: Конан, Итачи, дети, упоминается Джирайя.
Рейтинг: PG-15.
Жанр: драма.
Предупреждение: частичный OOC, AU внутри канона, присутствуют ОП.
Размер: ваншот.
Дисклеймер: отказываюсь.
Состояние: закончен.
Размещение: после конкурса поговорим.
От автора: сначала хотела написать совсем другое, но потом переключилась на это.
читать дальшеОна пережила самое страшное в этой жизни – войну. Она пошла за своим другом в неизвестность. Она стала для людей Ангелом. Но никто не знал её истинного лица.
Время безграничной власти Акацуки, расцвет могущества и сил, когда от одного упоминания зуб на зуб не попадает. После захвата последнего Джинчурики организация получила полное подчинение со стороны всех пяти стран. Теперь не было места, уголка, тени, где удалось бы укрыться, спрятаться от зорких глаз. В странах наступил голод, лишения и страдания. Война. Те, кто уже видел войны, не могли припомнить такого ужаса и хаоса. Такого липкого страха, который охватил каждую частичку души.
Большинство молодежи быстро смекнуло, что стоит переходить на вражескую сторону. Таких без промедления окрещивали “нукенинами ” и давали приказ, при обнаружении уничтожить. Не было ‘плохих’ или ‘хороших’, предателем мог оказаться любой. Рассчитывать можно было только на себя, на свои силы. Сражаться за крошки хлеба, за глоток воды. Потоки крови покрыли многочисленные улицы, трупы были повсюду, и никто не собирался их убирать. Никаких слез, чувств, состраданий. Это жизнь могла существовать только когда сам за себя. Если кто-то упал, пройди мимо. Если кто-то умер – не твои проблемы. Закон выживания. Закон жестокой правды.
Дети тряслись от страха, проливали бесполезные слезы. Им тоже приходилось жить. Кем бы ты ни был – элитой или бедняком – держись покрепче за других, иначе умрешь. Только дети научились друг другу доверять. Они двигались на восток, туда, где еще не было жизни. Туда, где была свобода. Дождь, снег, солнце – ты должен идти; утро, ночь – всё равно. Здесь уже не было разницы, главное – выбраться. Главное – выжить.
Она обратила на них внимание. В них она видела себя, Нагато и Яхито. Таких же маленьких, но уже сильных. Уже готовых и умеющих защищать. И она, как когда-то давно её, учила их всем необходимым навыкам шиноби. Она учила их убивать. Это было всё равно, что окунуться в прошлое, только теперь от тебя зависит жизнь маленьких людей. И пусть ты учишь их воровать, втыкать нож в спину, без этого никак. Война – самое страшное слово.
Flashback.
Может, если бы Конан тогда умерла, ей было бы проще. Но тогда на её хрупких плечах лежало слишком многое. И самой большой тяжестью была дружба. Дружба, основанная на взаимности, на полном доверии, на войне…. Им тогда повезло встретить легендарных сенинов. Возможно, это был подарок судьбы. Поистине необходимый подарок. Если бы не эта встреча, сегодня или завтра от них не осталась бы ничего. С Джираей им повезло еще больше. Он стал их обучать. И в его обучение входили не только приемы боя, но и уроки жизни. Чтобы они смогли, если бы не узнали таких простых, но нужных правил? Что было бы, если бы им не встретился Джирайя, их учитель, наставник, почти старший брат?
Конан понимала, что она теряется на фоне друзей. Становится блеклой, неприметной тенью. «Знаешь, в чём преимущество тени? Она видит все четыре стороны одновременно», - он скажет ей это потом. Перед самым уходом. И Конан вытрет рукавом колючие слезы.
Потом она поймет, что нужна Нагато и Яхито. Потом, когда убьют одного…. Но Конан не знала, что будет дальше. Она и предположить не могла, что Нагато соберет организацию “Акацуки”. Она не думала, что им придется ловить Хвостатых. Что потихоньку она к этому привыкнет и станет правой рукой Нагато. Её друг изменился, и она ничего не могла сделать. Лишь расправлять бумажные крылья и закрывать собой его от врагов.
End of flashback.
Из своих маленьких учеников она выделила четверых. Три мальчишки и одна девочка, они с самого начала показались Конан какими-то особенными. Про свою жизнь до войны рассказал только один, самый старший. Конан с любопытством слушала повествования мальчика с курчавыми черными волосами и шрамом на левом плече.
У него была богатая семья, но нравы в ней оставались жесткими. Из толпы отметить чем-нибудь особенным его было невозможно. Такое же серое пятнышко. Отец часто бил его, мать не любила сына изначально, сестра пыталась вмешиваться, но родители дали ей отпор. Никому нельзя было жалеть мальчика, и он уходил в лес, где встречался с Ней. Он не знал её имени, ему было достаточно аромата душистых трав и звонкого смеха. Он встретил её на одной из с тренировок, она просто села рядом и протянула ему воды. И с тех пор, он стал намного счастливей. После очередного скандала он решился бежать. Она ждала его в условленном месте в окружении еще двух мальчишек. «Мы с вами», - так просто и так понятно. Они ушли вместе, и странствовали до тех пор, пока их не настигла война. Но им было проще, они уже прошли через многое, они уже могли не бояться, что кто-то побежит к врагу.
Конан улыбнулась: «Знаешь, а мы чем-то похожи». Он так и остался сидеть и хмурить брови, женщина показалась ему знакомой. Будто они уже когда-то виделись, и она им помогла. А может, это сказались воспоминания, когда первый раз в Деревни Дождя над домами пролетела Она. Ангел.
***
Никто не знает, как это произошло. Никто не знает, кто это сделал. Но отряд, состоящий из детей самых разных возрастов, был захвачен в плен. Мужчины в масках долго о чем-то совещались. Все понимали, что их либо убьют, либо съедят – голод в этом году наступил страшный. Но, ни то, ни другое не произошло. Через неделю за ними пришел один мужчина. На нем был черный, ободранный плащ. Их продали. Зачем тем мужчинам были нужны деньги, оставалось загадкой, ведь теперь деньги ничего не стоили, но у детей появилась надежда. Хрупкая, как первый лед. Все двигались друг за другом в кандалах. Если кто-то останавливался, мужчина бил его плеткой по спине. Когда дети умирали от истощения, он отцепливал их и бросал с обрыва. Самым удивительным было, что он не ел. Не развалившись перед грудой голодных детей с бараньей ножкой, не чавкая хрустящими сухарями в стороне, он просто не ел, вместе со всеми. Скалы пугали своими обрывами, казалось, оступишься и упадешь, но они шли от пещеры к пещере, от выступа к выступу, не проваливаясь ни в какие обрывы или ямы. Путь казался бесконечно долгим. С каждым днем всё меньше и меньше детей становилось в цепочке. Но они шли, почти без остановок. От голода в глазах темнело, и заплетались ноги. И только какое-то чувство заставляло вставать и идти. Только вперед.
В свои права вступила зима. В лицо летели холодные клочья снега, ступни леденели от холодной земли. Чувство голода стало беспокоить меньше, будто во сне ты наедался за весь день. Первый долгий привал случился у озера. И первый раз они услышали голос мужчины: «У вас есть время помыться. И мне всё равно, что вода холодная». Их осталось всего семь. А было – сто пятьдесят четыре…
Вода, напротив, обжигала. А если в ней еще плавать, то было совсем тепло. Наружу прорвался детский смех, и надежда закрепилась в сердцах детей окончательно. Уже давно они не плескались друг в друга водой, не ощущали, что грязь уходит с кожи. Шрам снова был виден на плече, но это вызывало лишь гордость. После мытья их тщательно вытерли полотенцем и выдали чистую одежду и обувь. Дети изумленно смотрели на меховые сапожки, таких они не видели с роду. В них будет тепло, и они уже сумеют выжить.
Прошло около восьми месяцев со временем их отбывания из деревни. Целых восемь. И они дошли. Дом был расположен в чаще леса и был скрыт от зорких глаз. В нем было просторно и чисто. Можно было вздохнуть полной грудью воздух и не бояться заболеть. На столе стояла заготовленная еда. В порциях было совсем чуть-чуть, но сейчас и этого казалось много. Рот заполнила слюна, но осторожность держала в ежовых рукавицах. Мужчина отцепил кандалы, с рук и ног сошел холодный металл. Но можно ли доверять этому мужчине?
Оказалось – можно, так как в комнату вошла женщина, с синими волосами, забранными в пучок. «Конан-сенсей?» - не хотелось и одновременно хотелось верить, что это она. Только вот кто она? Спаситель или убийца? Учитель или предатель? Но всё разрешил этот спокойный ровный голос: «Вашего покупателя нам пришлось убить. К сожалению, мы узнали об этом слишком поздно. Итачи тогда довел вас до границы и большинство к тому времени погибли…. Мне действительно жаль. И всё, что я могу вам дать, это жить в этом доме. Здесь вас никто не тронет. А если что и случится, Итачи мне об этом сразу сообщит». Внутри разлилось приятное спокойствие. Слез было не сдержать. «Вы дали нам жизнь! Это уже слишком много.… А их всё равно убили бы. Это жестоко, но от мусора надо избавляться», - а ей не хотелось верить, что это тот самый мальчик. Он был другим… Война – это всё объясняло. Война делала людей старше на жизнь, она научила говорить такие слова. Яхито тоже был таким. Порой приходится кем-то жертвовать, чтоб вылезти из ямы. И порой эта жертва равна миллиардам. Война сожрала многое, и ее бы стоило запретить. Заключить в печать и больше никогда не выпускать. Но война учила лучше, чем кто-либо. Она учила жить.
Когда-то это понял её учитель, теперь поняла она. По крайней мере, у нее есть воспоминания, Итачи и дети – а это уже много. Жаль, что этого не понял Нагато, но теперь уже ничего не вернуть.
***
Конан стояла у одинокой могилы. Здесь был похоронен её учитель, наставник, почти старший брат. Она положила бумажный цветок на парапет и взглянула небу в глаза. Если развернуть этот цветок, можно прочесть «спасибо». Джирайя бы оценил. Ему всегда нравились поделки девочки, и она была от этого счастлива. А когда ученики умели объяснить сложные вещи одним словом, Джирайя улыбался, открыто и широко. Учитель был действительно мудрым человеком. Если бы они побольше вникали в его слова…. Хотя о каких “бы” идет речь, когда прошлое не вернуть. Но зато можно изменить настоящее. Можно рассказать о своих ошибках, чтоб такого больше не повторилось. Джирайя бы ей гордился. Тень наконец-то нашла свое вечное солнце.
Рядом присел Итачи и положил свою руку на её плечо. «Уже всё закончилось, Конан. Уже всё…». Она знала, что конец наступит еще нескоро, но молчала. Это её маленький секрет. Она расскажет его своим детям. Потом, когда соберется уйти. А дети выросли. Двое мужчин и одна женщина. Четвертый погиб, и они хранили его воспоминания. Казалось, это было в прошлой жизни, когда смотришь на веселые лица, отстроенные деревни, небо…. Казалось, не было никаких курчавых волос и шрама на левом плече. Но они скажут «Было», и все им поверят. Эти глаза еще помнят взрывы и улицы в крови. Уже прошло три года, но это не значит, что можно расслабиться, наоборот, всматриваться в каждый листочек. Люди учились заново жить и доверять стоящему рядом человеку. Для всего остального были стражники. У них была другая жизнь, совсем другая. Когда нужно не просто жить, но и держать в прочной железной клетки, запертую в печать Войну.
Название: Тень
Персонажи: Конан, Итачи, дети, упоминается Джирайя.
Рейтинг: PG-15.
Жанр: драма.
Предупреждение: частичный OOC, AU внутри канона, присутствуют ОП.
Размер: ваншот.
Дисклеймер: отказываюсь.
Состояние: закончен.
Размещение: после конкурса поговорим.
От автора: сначала хотела написать совсем другое, но потом переключилась на это.
читать дальшеОна пережила самое страшное в этой жизни – войну. Она пошла за своим другом в неизвестность. Она стала для людей Ангелом. Но никто не знал её истинного лица.
Время безграничной власти Акацуки, расцвет могущества и сил, когда от одного упоминания зуб на зуб не попадает. После захвата последнего Джинчурики организация получила полное подчинение со стороны всех пяти стран. Теперь не было места, уголка, тени, где удалось бы укрыться, спрятаться от зорких глаз. В странах наступил голод, лишения и страдания. Война. Те, кто уже видел войны, не могли припомнить такого ужаса и хаоса. Такого липкого страха, который охватил каждую частичку души.
Большинство молодежи быстро смекнуло, что стоит переходить на вражескую сторону. Таких без промедления окрещивали “нукенинами ” и давали приказ, при обнаружении уничтожить. Не было ‘плохих’ или ‘хороших’, предателем мог оказаться любой. Рассчитывать можно было только на себя, на свои силы. Сражаться за крошки хлеба, за глоток воды. Потоки крови покрыли многочисленные улицы, трупы были повсюду, и никто не собирался их убирать. Никаких слез, чувств, состраданий. Это жизнь могла существовать только когда сам за себя. Если кто-то упал, пройди мимо. Если кто-то умер – не твои проблемы. Закон выживания. Закон жестокой правды.
Дети тряслись от страха, проливали бесполезные слезы. Им тоже приходилось жить. Кем бы ты ни был – элитой или бедняком – держись покрепче за других, иначе умрешь. Только дети научились друг другу доверять. Они двигались на восток, туда, где еще не было жизни. Туда, где была свобода. Дождь, снег, солнце – ты должен идти; утро, ночь – всё равно. Здесь уже не было разницы, главное – выбраться. Главное – выжить.
Она обратила на них внимание. В них она видела себя, Нагато и Яхито. Таких же маленьких, но уже сильных. Уже готовых и умеющих защищать. И она, как когда-то давно её, учила их всем необходимым навыкам шиноби. Она учила их убивать. Это было всё равно, что окунуться в прошлое, только теперь от тебя зависит жизнь маленьких людей. И пусть ты учишь их воровать, втыкать нож в спину, без этого никак. Война – самое страшное слово.
Flashback.
Может, если бы Конан тогда умерла, ей было бы проще. Но тогда на её хрупких плечах лежало слишком многое. И самой большой тяжестью была дружба. Дружба, основанная на взаимности, на полном доверии, на войне…. Им тогда повезло встретить легендарных сенинов. Возможно, это был подарок судьбы. Поистине необходимый подарок. Если бы не эта встреча, сегодня или завтра от них не осталась бы ничего. С Джираей им повезло еще больше. Он стал их обучать. И в его обучение входили не только приемы боя, но и уроки жизни. Чтобы они смогли, если бы не узнали таких простых, но нужных правил? Что было бы, если бы им не встретился Джирайя, их учитель, наставник, почти старший брат?
Конан понимала, что она теряется на фоне друзей. Становится блеклой, неприметной тенью. «Знаешь, в чём преимущество тени? Она видит все четыре стороны одновременно», - он скажет ей это потом. Перед самым уходом. И Конан вытрет рукавом колючие слезы.
Потом она поймет, что нужна Нагато и Яхито. Потом, когда убьют одного…. Но Конан не знала, что будет дальше. Она и предположить не могла, что Нагато соберет организацию “Акацуки”. Она не думала, что им придется ловить Хвостатых. Что потихоньку она к этому привыкнет и станет правой рукой Нагато. Её друг изменился, и она ничего не могла сделать. Лишь расправлять бумажные крылья и закрывать собой его от врагов.
End of flashback.
Из своих маленьких учеников она выделила четверых. Три мальчишки и одна девочка, они с самого начала показались Конан какими-то особенными. Про свою жизнь до войны рассказал только один, самый старший. Конан с любопытством слушала повествования мальчика с курчавыми черными волосами и шрамом на левом плече.
У него была богатая семья, но нравы в ней оставались жесткими. Из толпы отметить чем-нибудь особенным его было невозможно. Такое же серое пятнышко. Отец часто бил его, мать не любила сына изначально, сестра пыталась вмешиваться, но родители дали ей отпор. Никому нельзя было жалеть мальчика, и он уходил в лес, где встречался с Ней. Он не знал её имени, ему было достаточно аромата душистых трав и звонкого смеха. Он встретил её на одной из с тренировок, она просто села рядом и протянула ему воды. И с тех пор, он стал намного счастливей. После очередного скандала он решился бежать. Она ждала его в условленном месте в окружении еще двух мальчишек. «Мы с вами», - так просто и так понятно. Они ушли вместе, и странствовали до тех пор, пока их не настигла война. Но им было проще, они уже прошли через многое, они уже могли не бояться, что кто-то побежит к врагу.
Конан улыбнулась: «Знаешь, а мы чем-то похожи». Он так и остался сидеть и хмурить брови, женщина показалась ему знакомой. Будто они уже когда-то виделись, и она им помогла. А может, это сказались воспоминания, когда первый раз в Деревни Дождя над домами пролетела Она. Ангел.
***
Никто не знает, как это произошло. Никто не знает, кто это сделал. Но отряд, состоящий из детей самых разных возрастов, был захвачен в плен. Мужчины в масках долго о чем-то совещались. Все понимали, что их либо убьют, либо съедят – голод в этом году наступил страшный. Но, ни то, ни другое не произошло. Через неделю за ними пришел один мужчина. На нем был черный, ободранный плащ. Их продали. Зачем тем мужчинам были нужны деньги, оставалось загадкой, ведь теперь деньги ничего не стоили, но у детей появилась надежда. Хрупкая, как первый лед. Все двигались друг за другом в кандалах. Если кто-то останавливался, мужчина бил его плеткой по спине. Когда дети умирали от истощения, он отцепливал их и бросал с обрыва. Самым удивительным было, что он не ел. Не развалившись перед грудой голодных детей с бараньей ножкой, не чавкая хрустящими сухарями в стороне, он просто не ел, вместе со всеми. Скалы пугали своими обрывами, казалось, оступишься и упадешь, но они шли от пещеры к пещере, от выступа к выступу, не проваливаясь ни в какие обрывы или ямы. Путь казался бесконечно долгим. С каждым днем всё меньше и меньше детей становилось в цепочке. Но они шли, почти без остановок. От голода в глазах темнело, и заплетались ноги. И только какое-то чувство заставляло вставать и идти. Только вперед.
В свои права вступила зима. В лицо летели холодные клочья снега, ступни леденели от холодной земли. Чувство голода стало беспокоить меньше, будто во сне ты наедался за весь день. Первый долгий привал случился у озера. И первый раз они услышали голос мужчины: «У вас есть время помыться. И мне всё равно, что вода холодная». Их осталось всего семь. А было – сто пятьдесят четыре…
Вода, напротив, обжигала. А если в ней еще плавать, то было совсем тепло. Наружу прорвался детский смех, и надежда закрепилась в сердцах детей окончательно. Уже давно они не плескались друг в друга водой, не ощущали, что грязь уходит с кожи. Шрам снова был виден на плече, но это вызывало лишь гордость. После мытья их тщательно вытерли полотенцем и выдали чистую одежду и обувь. Дети изумленно смотрели на меховые сапожки, таких они не видели с роду. В них будет тепло, и они уже сумеют выжить.
Прошло около восьми месяцев со временем их отбывания из деревни. Целых восемь. И они дошли. Дом был расположен в чаще леса и был скрыт от зорких глаз. В нем было просторно и чисто. Можно было вздохнуть полной грудью воздух и не бояться заболеть. На столе стояла заготовленная еда. В порциях было совсем чуть-чуть, но сейчас и этого казалось много. Рот заполнила слюна, но осторожность держала в ежовых рукавицах. Мужчина отцепил кандалы, с рук и ног сошел холодный металл. Но можно ли доверять этому мужчине?
Оказалось – можно, так как в комнату вошла женщина, с синими волосами, забранными в пучок. «Конан-сенсей?» - не хотелось и одновременно хотелось верить, что это она. Только вот кто она? Спаситель или убийца? Учитель или предатель? Но всё разрешил этот спокойный ровный голос: «Вашего покупателя нам пришлось убить. К сожалению, мы узнали об этом слишком поздно. Итачи тогда довел вас до границы и большинство к тому времени погибли…. Мне действительно жаль. И всё, что я могу вам дать, это жить в этом доме. Здесь вас никто не тронет. А если что и случится, Итачи мне об этом сразу сообщит». Внутри разлилось приятное спокойствие. Слез было не сдержать. «Вы дали нам жизнь! Это уже слишком много.… А их всё равно убили бы. Это жестоко, но от мусора надо избавляться», - а ей не хотелось верить, что это тот самый мальчик. Он был другим… Война – это всё объясняло. Война делала людей старше на жизнь, она научила говорить такие слова. Яхито тоже был таким. Порой приходится кем-то жертвовать, чтоб вылезти из ямы. И порой эта жертва равна миллиардам. Война сожрала многое, и ее бы стоило запретить. Заключить в печать и больше никогда не выпускать. Но война учила лучше, чем кто-либо. Она учила жить.
Когда-то это понял её учитель, теперь поняла она. По крайней мере, у нее есть воспоминания, Итачи и дети – а это уже много. Жаль, что этого не понял Нагато, но теперь уже ничего не вернуть.
***
Конан стояла у одинокой могилы. Здесь был похоронен её учитель, наставник, почти старший брат. Она положила бумажный цветок на парапет и взглянула небу в глаза. Если развернуть этот цветок, можно прочесть «спасибо». Джирайя бы оценил. Ему всегда нравились поделки девочки, и она была от этого счастлива. А когда ученики умели объяснить сложные вещи одним словом, Джирайя улыбался, открыто и широко. Учитель был действительно мудрым человеком. Если бы они побольше вникали в его слова…. Хотя о каких “бы” идет речь, когда прошлое не вернуть. Но зато можно изменить настоящее. Можно рассказать о своих ошибках, чтоб такого больше не повторилось. Джирайя бы ей гордился. Тень наконец-то нашла свое вечное солнце.
Рядом присел Итачи и положил свою руку на её плечо. «Уже всё закончилось, Конан. Уже всё…». Она знала, что конец наступит еще нескоро, но молчала. Это её маленький секрет. Она расскажет его своим детям. Потом, когда соберется уйти. А дети выросли. Двое мужчин и одна женщина. Четвертый погиб, и они хранили его воспоминания. Казалось, это было в прошлой жизни, когда смотришь на веселые лица, отстроенные деревни, небо…. Казалось, не было никаких курчавых волос и шрама на левом плече. Но они скажут «Было», и все им поверят. Эти глаза еще помнят взрывы и улицы в крови. Уже прошло три года, но это не значит, что можно расслабиться, наоборот, всматриваться в каждый листочек. Люди учились заново жить и доверять стоящему рядом человеку. Для всего остального были стражники. У них была другая жизнь, совсем другая. Когда нужно не просто жить, но и держать в прочной железной клетки, запертую в печать Войну.
@темы: Конкурс "Фанфик на заданное условие", Фанфик, Третий тур